На вопросы Неудобной Литературы ответил писатель, поэт и историк Юрий Милославский. Еще в 70-х годах он эмигрировал в Америку, живет в Нью-Йорке, и многие сугубо российские издательские и журнальные реалии, по всей видимости, благополучно обошли его стороной (судя по библиографии, приведенной в Википедии, большинство текстов Юрия Милославского издано не российскими издательствами и журналами). Тем интереснее нам получить ответы на наши вопросы от человека, одновременно находящегося и внутри процесса, и как бы в некотором роде вовне.

Читаете ли вы современную художественную литературу, публикуемую в издательствах и толстых журналах? Если да, то как часто? Многое ли нравится? Если есть, назовите, пожалуйста, последнюю из понравившихся книг (роман, повесть, рассказ), ее автора и, по возможности, время и место ее публикации.

По биографическим обстоятельствам последних лет новейшую литературу я читаю, большей частью, в Сети (публикации «толстяков» — разумеется, в Журнальном Зале, а прочую периодику – там, где она развешена). Но при этом я остаюсь муж книжен, и мне, как и прежде, «рай у книжных полок», как говаривал мой старый учитель Б.А. Чичибабин. Сказанное означает, что ко всему, что есть книжное дело – я отношусь консервативно, можно сказать — букинистически. Мне нужна книга бумажная, со всей полнотой тактильных ощущений, м.б., книга начитанная (как икона – намоленная). При этом речь идет именно о книге как таковой. Журналы, периодика – явление совершенно иного рода, и моя сентиментальность на них не распространяется. От них не убудет, если они превратятся в изящные альманахи, выходящие раз в году, куда включается все лучшее, что на протяжении данного года было опубликовано в сетевой версии. Далее неизбежно поинтересоваться: по каким принципам будет отбираться это лучшее? О проблематике отбора, в сущности, я уже говорил (см. мой очерк о Бродском), и пересказывать самого себя не стану. Но меня об этом сейчас и не спрашивают. Общемiровая культура злокачественного неразличения, о которой шла речь в названном очерке, в отечественных условиях, с конца 80-х – начала 90-х годов прошлого столетия, обрела свой специфический извод. Я, в рабочем порядке, окрестил его «культурой взыскующих евроремонта». Появилась, как и следовало ожидать, обширная евроремонтная литература. Дело это далеко не новое. Нечто подобное подразумевал еще В.В. Розанов, когда заносил, кажется, в «Уединенное»: «Если бросить бомбу в русский климат, он станет как на Южном Берегу Крыма». Бомбы бросают по сей день – и в прямом, и в переносном смысле. Крыма давно нет, а о климате и говорить нечего. Однако в последнее десятилетие положение начало понемногу меняться. Культура взыскующих евроремонта все еще главенствует, все еще отдает приказы, диктует преференции — во всяком случае, в плане административном. Но так как ее, — в широком значении этого слова, — идеологическая привлекательность заметно уменьшилось, начались постепенные перемены на пространстве нашей словесности. И в читательском сознании, где исподволь меняются неосознанные принципы отбора, принципы, внедренные лет 15 тому назад. И, как следствие этого, начинают, хотя и весьма осторожно, меняться принципы отбора редакционного. Я предпочитаю не называть никаких имен и заглавий, потому что не вижу никакой нужды в публичности мнений одного, уж какого бы там ни было, еще живого участника литературного процесса – насчет другого, также здравствующего, участника. То бишь, коллеги. Оттого на вопрос: «Многое ли нравится?», отвечу: «Мне нравятся очень обои» (© Козьма Прутков). Наконец, для меня в литературе все живы, и все единовременно в ней присутствуют. Недавно перечел «Капитанскую Дочку» А.С. Пушкина. Очень понравилось.

Часто бывает так, что издательства и толстые журналы отказываются публиковать по-настоящему хорошие тексты, называя разные причины отказа, либо без объяснения причин. Как вы думаете, почему это происходит? Каковы, как вы полагаете, настоящие причины таких отказов?

Говоря о «по-настоящему хороших текстах», которым не дают ходу, мы возвращаемся к проблематике отбора. На протяжении всех – уже немалых – веков существования профессионального книжного и журнального дела издатели и редакторы великое множество раз отвергали произведения хорошие, а публиковали – скверные. Тому были свои причины различного свойства: внешнего, паралитературного характера, вот, хоть бы та же гласная и негласная цензура, влиятельная бандочка, связанная с центрами раздачи благ и тому под. — или причины, так или иначе связанные с повседневным литературным бытом. А то как же? Но сейчас меня больше тревожит именно сочинительство, от которого я надолго отвлекался. Когда у меня появится новое сочинение, то, я, Бог даст, найду, — где его поместить.

Редакционная политика в России после 1991 года – предмет интересный. В свое время, — давным-давно, — я прочел на эту тему маленький доклад в Smithsonian. Это было время, когда рухнули тиражи «либерально-демократических» журналов, и единственным, кто неплохо держался на поверхности, оставался «Наш Современник». Помощь извне еще не подоспела, или подверглась нецелевому использованию. Я, безо всяких оценочных комментариев, держась в рамках аналитического обзора, изложил все это двум дюжинам присутствующих, сказав, что, мол, у нас есть редчайшая возможность наблюдать – что же именно и вправду читает русская публика в столь сложный переходный период.

Но сегодня мы вновь «переходим», и внимательный заинтересованный наблюдатель (напр., писатель, желающий опубликоваться) не может не заметить, что редакционная политика (настоящие причины отвержения тех или иных авторов и их сочинений) – также начинает меняться, может быть, – меняться поневоле, «через не хочу». Кстати, неуклонно избывает себя противопоставление «либерально-демократического» и «национально-патриотического» в литературе. Это происходит потому, что ни то, ни другое — в «текстовом» виде – за последние полтора-два десятилетия так не предложило нам бесспорных художественных аргументов в свою пользу. Ни всемерно поощряемая культура взыскующих евроремонта, ни, — до недавних пор, — затесненная и обнесенная «контркультура» отрицания этого самого евроремонта. Это теперь дело исключительно житейское, материальное.

Читаете ли вы статьи литературных критиков и обозревателей книжных новинок? Если да, то кто из этих критиков и обозревателей на ваш взгляд наиболее адекватен?

Я все же склонен рассматривать литературную критику как заметки-исследования (иногда -полемические) по истории новейшей и самоновейшей (вчера вечером вышедшей в свет) литературы. Из прочитанного за последние десятилетия самым адекватным (предмету, в ней изучаемому) критическим исследованием полагаю работу В.Л. Топорова «Похороны Гулливера в стране лилипутов». Самым адекватным обзором текущей журнальной литературы, на мой филологический взгляд, может похвастаться, — из бумажных изданий, — «Новый Мир», редактируемый А. Василевским.

Как вы думаете, переместится ли в ближайшие лет десять хорошая (большая) литература окончательно в интернет? Отпадет ли необходимость в бумажных изданиях? Если нет, то почему вы так думаете?

Тиражи бумажных изданий уменьшатся – это неизбежно. Но бумажная книга не исчезнет: это слишком культурно-нагруженный феномен. Увидите, что и через десять лет печатная книга только прибавит в своей «престижности»: она станет чем-то вроде предмета одежды из натуральной ткани от хорошего дизайнера, или, допустим, органического, экологически чистого съестного продукта. Т.е., книга подорожает. Издавать ее станут «по требованию», что и теперь уже делается. В отличие от простецкой «компокниги». Закачал – и вперед.

Таковы ответы Юрия Милославского. А теперь — ответы Сергея Шаргунова

***

Хроника Неудобной литературы будет продолжена, если к тому появятся поводы. А вот Содержание Хроники проекта Неудобная литература – в том порядке, в котором я рекомендую вам ее читать, чтобы получилась занятная драматургия (впрочем, это гипертекст, и у вас могут возникнуть свои соображения на эту тему):

— Переписка с Александром Ивановым из Ад Маргинем и представление романов «Побег» и «Мотобиография»
— Виктор Топоров и его Опция отказа. Как это работает, или как найти издателя
— Ответы Дмитрия Быкова
— Ответы Сергея Шаргунова
— Ответы Вячеслава Курицына
— Ответы Николая Климонтовича
— Ответы Владимира Сорокина
— Ответы Дмитрия Бавильского
— Ответы Александра Иванова
— Невозможность продать (в символическом смысле)
— Ответы Льва Данилкина
— «Хорошая вещь пробьется», или Неудобность Галковского
— Ответы Андрея Бычкова
— Ответы Лидии Сычевой
— Ответы Виктора Топорова
— О том, как в толстых журналах 80-х понимали «гласность», а также об отношении издателей к сетевой литературе
— Ответы Алексея Варламова
— Ответы Игоря Панина
— «Новый мир» реагирует на Неудобную литературу. Михаил Бутов VS Виктор Топоров
— Ответы Льва Пирогова
— Ответы Евгения Лесина
— КУКУШКИНЫ ДЕТКИ. Роман Олега Давыдова (к началу первой публикации)
— Ответы Лизы Новиковой
— Ответы Сергея Белякова
— Ответы Ефима Лямпорта
— «А вокруг скачут критики в мыле и пене…» (про литературных критиков)
— Роман «Побег» и МИТИН ЖУРНАЛ
— Ответы Романа Арбитмана
— Переходный период. Битники, Пелевин и — ответы Виктории Шохиной
— Ответы Макса Немцова
— Ответы Юрия Милославского
— Ответы Дениса Яцутко
— Таба Циклон и Джаз на обочине. Гонзо-стайл и антихипстеры
— Игры пастушка Кришны

— Книги проекта Неудобная литература

Вся Хроника Неудобной литературы всегда доступна вот по этой ссылке.

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>